Корреспондент «СЭ» рассказывает, чего стоило участникам гонки преодолеть тяжелейший маршрут.
Дмитрий АФОНИН
из Икике
Ралли-рейд «Дакар» - это не соревнования. Испытания, приключения, путешествия - все что угодно, только не профессиональный спорт в его традиционном виде.
Весь караван - организаторы, участники, механики, журналисты - на две недели становится оторванным от всего мира, ежедневно преодолевая огромные расстояния по труднодоступным местам Аргентины, Чили и Боливии. До участников ралли доносятся только отголоски событий из внешнего мира. Так, после нападения на парижскую редакцию Charlie Hebdo французские организаторы гонки устроили в медиа-центре минуту молчания. Помолчали и отправились дальше - покорять чилийские пески.
«Дакар» полон всевозможными опасностями и неприятностями. Последние четыре года здесь стабильно гибнет кто-то из раллистов. Нынешний рейд тоже не обошелся без трагедии - 39-летний польский мотоциклист Михал Херник был найден мертвым в 300 метрах от трассы. Он не подавал сигналов о бедствии, и впоследствии было объявлено, что причиной гибели гонщика стали обезвоживание и гипертермия. Для Херника это был первый «Дакар», но ранее поляк участвовал в ралли «Вызов пустыни»-2014 в Абу-Даби и «Ралли Марокко»-2013, в которых успешно добрался до финиша.
Смерть спортсменов на «Дакаре» уже воспринимается не как чрезвычайное происшествие, а как часть повседневной рутины. Возможно, это связано еще и с тем, что практически все участники ралли-рейда через несколько дней после старта приближаются к пределу своих физических и моральных сил. Это вызвано бесконечными перемещениями с бивуака на бивуак. При этом механикам основную работу приходится делать по ночам, а рано утром уже нужно трогаться в путь, и времени на отдых всегда остается мало. Спят механики и гонщики в машинах или в палатках - только обеспеченные команды могут позволить себе ночевку в гостинице.
А днем испытания лиазонами и спецучастками ждут членов боевых экипажей. От долгого сидения в статичных позах их тела буквально деревенеют - и после финиша их порой можно разогнуть только с посторонней помощью. Дополняют картину постоянная тряска, дорожная грязь и камни, которые летят из-под колес в стекла машин или прямо в мотоциклистов.
Впрочем, остановить «дакаровцев» не могут и более серьезные неприятности. В 2005 году Андрей Мокеев из команды «КАМАЗ-Мастер» после одного из прыжков на грузовике и неудачного приземления получил компрессионный перелом позвоночника, однако умудрился выйти на старт еще нескольких этапов и добраться до финиша.
- В Боливии мы носились по красной земле - это смесь глины непонятно с чем, - делится впечатлениями о нынешнем рейде штурман российского экипажа G-Energy Team Константин Жильцов. - Почва была достаточно жесткая, а после дождя земля превратилась в сало: под машиной была жижа. Нас водили по всяким долинам через небольшие перевалы, в итоге дороги перемешивались с руслами рек. Это езда на выдержку и крепость автомобиля.
Дополнительные испытания на «Дакаре» приносит погода. В этом году самой жаркой она была на втором этапе - при переезде в аргентинский Сан-Хуан, где в районе бивуака показатели термометров зашкалили за 40 градусов. И это на воздухе, а ведь внутри машины у экипажа внедорожника температура может превысить и 70 градусов. Любой человек, приезжающий на «Дакар», внутренне готов к жаре, ведь решающие сражения проходят здесь именно в пустыне. Но застрять на сломанной технике где-нибудь в безлюдном месте в таких условиях - очень опасно.
А вот холод - это то, что редко ассоциируется с классическим ралли-рейдом. Тем не менее на бивуаках в Копьяпо и Антофагасте по ночам температура опускалась так низко, что тем, кто оставался ночевать в палатке, нужно было кутаться в свитер и надевать куртку, чтобы не замерзнуть. На спецучастке во время поездки в боливийский Уюни из Икике экипажи внедорожников столкнулись с ливнем и снегом, а также с громом и молниями.
Еще одна большая проблема для каравана - высокогорье. Лишь единицы из людей, переправляющихся на «Дакаре» через Анды, могут похвастать тем, что не испытывают симптомов горной болезни на высоте более 4000 метров над уровнем моря. Причем ехать на такой высоте приходится долго. У большинства начинает болеть голова и возникает расконцентрация внимания, что особенно чревато для водителей, которые ведут машину по серпантину. Так, лидер общего зачета в классе внедорожников Нассер Аль-Аттийя на высокогорном спецучастке был вынужден трижды останавливаться из-за жуткой мигрени и тошноты.
- На высокогорье в голове как будто гудел вентилятор, - рассказывает Константин Жильцов. - Когда ходишь, что-то делаешь - все нормально, но стоит отвлечься - и череп раскалывается. А главное - делаешь резкое движение и начинаешь задыхаться. Даже не могу представить, как бы мы это перенесли, если бы перед поездкой не потренировались. Люди болели сильно, а Аль-Аттийя был вообще словно мертвый. Нам выдали парацетамол, так как наверху нельзя анальгетики принимать с аспирином. Когда ложились спать на высокогорном бивуаке, самочувствие было еще приемлемым, а вот ночью стало плохо - пришлось глотать таблетки.
Не стоит забывать, что Южная Америка, это хоть и не Африка, откуда «Дакар» ретировался семь лет назад по соображениям безопасности, но тоже далеко не самая благополучная часть мира. Например, у уже сошедшего российского квадроциклиста Сергея Карякина по приезде в Буэнос-Айрес украли документы и деньги. Когда он вышел из такси возле отеля - водитель нажал на газ и умчался с вещами россиянина в неизвестном направлении. К счастью, документы удалось восстановить, и гонщика допустили к старту «Дакара». В чилийской Икике грабители напали и на корреспондента «СЭ», но мне удалось отделаться потерей карты города, выроненной бутылкой воды и испачканной футболкой.
Впрочем, все это издержки, ведь «Дакар» в Южной Америке любят и встречают так, как и подобает главному ралли-рейду планеты. Вряд ли в мире найдется место, где вокруг этих соревнований был бы такой же ажиотаж, как здесь. Да и сама атмосфера в караване очень приятная, ведь вместе подвергаясь каждый день определенному риску, люди начинают испытывать взаимную симпатию. Часто говорят, что у человека, однажды попавшего на «Дакар», выбор небольшой: либо он будет возвращаться сюда снова и снова, либо заречется приезжать на всю оставшуюся жизнь. Но, судя по всему, искателей приключений здесь остается гораздо больше.